Зверь над державой - Страница 82

К оглавлению

82

Единый, могучий Советский Союз!


Славься Отечество наше свободное,

Дружбы народов надёжный оплот!

Знамя советское, знамя народное

Пусть от победы к победе ведет!


Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,

И Ленин великий нам путь озарил.

Нас вырастил Сталин – на верность народу,

На труд и на подвиги нас вдохновил!


Славься Отечество наше свободное,

Счастья народов надёжный оплот!

Знамя советское, знамя народное

Пусть от победы к победе ведет!


Мы армию нашу растили в сраженьях,

Захватчиков подлых с дороги сметём!

Мы в битвах решаем судьбу поколений,

Мы к славе Отчизну свою поведём!


Славься Отечество наше свободное,

Славы народов надёжный оплот!

Знамя советское, знамя народное

Пусть от победы к победе ведет!


Новый гимн нашей державы. Очень вовремя. И низкий голос Левитана:

– Сообщение советского правительства. Сегодня, шестнадцатого июня тысяча девятьсот сорокового года, в четыре часа утра немецко-фашистские войска без объявления войны попытались перейти границу Советского Союза на всем протяжении наших западных рубежей. В ожесточенных боях атаки противника были отбиты доблестной советской армией, как на земле, так и в воздухе. Бои продолжаются. На Баренцевом и Черном морях крупные соединения британских, германских, итальянских, турецких, румынских и болгарских кораблей пытаются прорваться к нашим берегам. Советские летчики и моряки не позволяют им этого. Всюду враги несут огромные потери. В двенадцать часов дня ожидается выступление товарища Сталина на Центральном телевидении Советского Союза.

Так, в сообщении о французах ничего не говорится. Значит, де Голлю и его сторонникам удалось. Нет, конечно, не остановить французский флот, а только чуть-чуть задержать его. Увидев, как идут на дно вырвавшиеся вперед корабли других стран коалиции, французские адмиралы, я думаю, догадаются повернуть обратно.

В холле на первом этаже моего дома дежурил усиленный наряд милиции и оперативники девятого управления. Война. А в этом доме были квартиры многих руководящих работников страны. Открыв дверь своим ключом, я махнул рукой вскочившему со своего стула в прихожей дежурному ординарцу. Первым делом заглянуть в комнату любимой. Светланка спала, разметав свои темные волосы по подушке и тихо посапывая носиком. Я поправил сползшее тонкое одеяло и ушел на кухню. Большая чашка ароматной «арабики» и несколько толстых бутербродов с копченой колбасой и сыром ощутимо улучшили мое самочувствие. Запершись в кабинете, я включил телевизор на пустой канал, надел стереонаушники и поскреб по пюпитру для документов. Выкрашенный в белый цвет, он служил отличным микрофоном для той стороны. Ведь звуковые колебания снимались той стороной именно с плоских светлых поверхностей здесь. Обменяться мнениями с полковником Коганом мне сейчас остро необходимо.


* * *

Тяжелая неделя. Очень тяжелая. Хотя здесь все началось в четверг, но насыщена она была как все семь дней, что прошли там с начала войны. Оторваться от мониторов было невозможно. Свежие съемки фронтовых кинооператоров постоянно крутились по телевидению и, для точного анализа обстановки, в Генеральном штабе того мира. Посмотреть все, с учетом быстрее текущего там времени, было просто невозможно. Каждый выборочно просматривал, что хотел, затем обменивались мнениями и потом вместе смотрели самые захватывающие эпизоды. Ночные кадры начала войны на континенте особого впечатления не произвели. Стрельба, яркие вспышки взрывов в ночной тьме, длинные цветные цепочки трассеров выглядели красиво, но как-то беспорядочно. Другое дело смонтированный еще в том мире фильм об уничтожении британского флота. Да еще и операторы там попались явно не из худших. Вид сверху и немного сбоку на огромную армаду кораблей внушал какой-то мистический ужас. Сначала панорама с длинными тенями от висящего где-то сзади солнца и долгое планирование вниз, к бронированному монстру. Камера плавно наплывала на громадный линкор и, кажется, заглядывала в жерло огромного орудия. Опять общий план – и наплыв на авианосцы. Самолеты взлетают и по очереди пристраиваются к лидерам. Вот уже они в стройных построениях уходят на юг, к солнцу, как перелетные птицы. Возвращение палубной авиации выглядело менее впечатляющим. Самолеты англичан, их теперь было значительно меньше, прижались друг к другу, пытаясь огнем своих многочисленных, но неэффективных пулеметов отогнать снующие вокруг пары «Яков». А те, казалось, играя, как обучаемые волчата в стае во время охоты, подскакивали к британцам и огнем своих пушек «отгрызали» один за другим палубники от тающего на глазах сомкнутого строя англичан. При приближении воздушного боя к эскадре наши истребители, чтобы не попасть под зенитный огонь с кораблей, развернулись, набрали высоту и пристроились в качестве почетного эскорта к огромным четырехмоторным бомбардировщикам Ту-4. Те поочередно сбрасывали крылатые ракеты. «Термиты», как выброшенные из гнезда птенцы, сначала падали вниз, затем врубали двигатели. На глазах набирая огромную скорость, ракеты снижались к самой поверхности воды и, повиливая, как щенки хвостиками, направлялись к огромным кораблям. Взрывы в момент контакта были вроде бы не очень мощными, но результат поражал. У эсминцев иногда вспухала и лопалась как мыльный пузырь палуба. Корветы вообще переламывались пополам. Картина была просто фантастическая и завораживающая. Взрывы, огонь, тысячи человеческих тел в воде.

А ведь проект «Зверь» можно считать окупившимся. Если Голливуду показать махонькие кусочки наших записей, то они миллиарды не пожалеют за все содержимое наших винчестеров, – прокомментировал Дима.

82